Записки институтки, Лидия Чарская

$ 60 за 4 тома

 220 стр

     В  моих  ушах еще звучит пронзительный свисток локомотива, шумят колеса
поезда - и весь этот шум и грохот покрывают дорогие моему сердцу слова:
     - Христос с тобой, деточка!
     Эти слова сказала мама, прощаясь со мною на станции.
     Бедная,  дорогая  мама!  Как  она  горько  плакала!  Ей было так тяжело
расставаться со мною!
     Брат  Вася  не  верил,  что  я уезжаю, до тех пор пока няня и наш кучер
Андрей  не  принесли  из  кладовой  старый чемоданчик покойного папы, а мама
стала  укладывать  в  него  мое  белье,  книги  и  любимую мою куклу Лушу, с
которой  я  никак  не решилась расстаться. Няня туда же сунула мешок вкусных
деревенских   коржиков,  которые  она  так  мастерски  стряпала,  и  пакетик
малиновой  смоквы,  тоже собственного ее приготовления. Тут только, при виде
всех этих сборов, горько заплакал Вася.
     - Не  уезжай,  не  уезжай,  Люда, - просил он меня, обливаясь слезами и
пряча на моих коленях свою курчавую головенку.
     - Люде  надо  ехать  учиться,  крошка, - уговаривала его мама, стараясь
утешить.  -  Люда  приедет  на лето, да и мы съездим к ней, может быть, если
удастся хорошо продать пшеницу.
     Добрая  мамочка! Она знала, что приехать ей не удастся - наши средства,
слишком  ограниченные, не позволят этого, - но ей так жаль было огорчать нас
с братишкой, все наше детство не расстававшихся друг с другом!..
     Наступил  час  отъезда.  Ни  я, ни мама с Васей ничего не ели за ранним
завтраком.  У  крыльца  стояла  линейка;  запряженный  в  нее Гнедко умильно
моргал  своими  добрыми  глазами,  когда  я в последний раз подала ему кусок
сахару.  Около линейки собралась наша немногочисленная дворня: стряпка Катря
с  дочуркой  Гапкой,  Ивась  - молодой садовник, младший брат кучера Андрея,
собака  Милка  -  моя  любимица,  верный товарищ наших игр - и, наконец, моя
милая   старушка  няня,  с  громкими  рыданиями  провожающая  свое  "дорогое
дитятко".